Рассказ об экранизациях "Красной Шапочки" я бы хотел начать с одного довольно давнего эпизода.
В середине семидесятых годов, после огромного успеха фильма «Приключения Буратино» съемочную группу вызвали к высокому начальству — директору творческого объединения «Экран» Борису Хессину. Начальство поздравило киношников с несомненным творческим успехом и благосклонно поинтересовалось, какой фильм режиссер хотел бы сделать следующим. Режиссер Леонид Нечаев, давно мечтавший снять в главной роли девочку, ответил: «Про Красную Шапочку».
Начальство милостиво покивало и велело принести сценарий на утверждение. В это время сценарист "Буратино" Инна Веткина ущипнула режиссера сзади до синяка, а на выходе прошипела: «Нечаев, ты дурак? Ты сказку читал? Там полторы странички — что там экранизировать?!» Растерявшийся режиссер только руками развел.
Глубокой ночью, правда, у Нечаева зазвонил телефон:
- Нечаев, я придумала, — сказала Веткина. — Это будет продолжение истории.
Фразу "Что там экранизировать? Там полторы странички текста!" можно ставить эпиграфом ко всем отечественным попыткам перенести "Красную Шапочку" на экран.
Ко всем, начиная с довоенных.
Первая же отечественная экранизация сказки - мультфильм "Красная шапочка" Валентины и Зинаиды Брумберг 1937 года представлял собой не очень умелое подражание Диснею, но вот с точки зрения сценария был весьма вольной фантазией на тему сказки.
Все начиналось с кота, доставляющего в деревню письмо от бабушки, продолжалось переодеванием волка в овечью, извините, козлиную шкуру и скачками девочки на козле, а заканчивалось дракой кота и волка и утоплением супостата в бочке с помидорами.
Кот бабушкин средней пушистости вообще, по сути, был главным героем фильма, как бы плавно подводя зрителей к следующей работе режиссеров - мультфильму "Кот в сапогах", о которой мы уже говорили.
Ничуть не ближе к оригиналу была и пьеса Евгения Шварца "Красная Шапочка", впервые поставленная на сцене в том же 1937-м.
Там в ряды защитников Красной Шапочки вливаются Уж, Медведь и Заяц, Лиса ворует у девочки табак и спички, а в конце, как в анекдоте, приходит Лесник, всех разгоняет и победители поют бодрую оптимистическую песню:
Мы окончили войну. Раз – два! Раз – два! Волк – в плену, лиса – в плену! Раз – два! Раз – два! Мы победу заслужили. Раз – два! Раз – два! Потому что мы дружили. Раз – два! Раз – два! Смело бросились мы в бой. Раз – два! Раз – два! А теперь идем домой!
В общем, глумились над творением Шарля Перро все, кому не лень. Все это матерое вольнодумство и безбрежная креативность продолжалось и после войны, и символом подобного обращения со сказкой стало знаменитое четверостишие Сергея Михалкова из журнала "Веселые картинки", проиллюстрированное Владимиром Сутеевым.
«В известной сказке говорится, Что волка девочка боится. Мы позаботились о ней. Теперь посмотрим, кто сильней!»
По сути, эту сказку никогда не экранизировали нормально. Единственные экранные воплощения "Красной Шапочки", созданные строго по тексту - это диафильмы.
Будь то творение художника Николая Ходатаева 1938 года,
диафильм, нарисованный Евгением Мигуновым в 1975 году
или Борисом Степанцевым в 1963-м - во всех трех работах текст был одинаков.
Но диафильм - это уже второе обращение нашего великого мультипликатора и художника Бориса Степанцева к сказке Шарля Перро.
Первый - это мультфильм "Петя и Красная Шапочка", снятый им совместно с Евгением Райковским по сценарию вышеупомянутого Владимира Сутеева пятью годами раньше, в 1958 году.
И вот в этом мультфильме создатели, конечно, хулиганили вовсю. История пионера Пети Иванова, случайно провалившегося внутрь мультфильма, была невероятно смешной - начиная с глумления над авторскими репликами
— А это кто? — А это — диктор. Он всем объясняет всё, что и так понятно.
и заканчивая благодарственной репликой Красной Шапочки:
— Господин Петя Иванов, вы настоящий-пренастоящий... пионер!
А выпроваживание бабульки в шкаф? А неподдельное возмущение Волка: "Нет, почему же?! Они довольно порядочные!!!"? А драка Пети с Волком? А высунутая из шкафа бабулькинская нога в тапке?
Как тут не повторить вслед за пионером Петей Ивановым: "Обожаю мультфильмы. И почему их так редко показывают. Жалко что ли?".
Своим культовым мультфильмом Степанцев и Райковский "закрыли тему" Красной Шапочки на несколько десятилетий - никто из аниматоров не решался браться за экранизацию этой сказки с 1958 по 1990 год.
Эмбарго было нарушено только в предпоследний год существования СССР, когда Гарри Бардин снял свою "пластилиновую" ленту "Серый Волк энд Красная Шапочка".
Это было перестроечное кино в полном смысле этого слова - мультфильм как нельзя лучше отражал тогдашнее мироощущение наивных обитателей СССР, жаждавших сломать железный занавес и влиться в свободную семью цивилизованных государств. Поэтому в этом фильме Красная Шапочка, живущая у подножия Рабочего и Колхозницы, отправляется с русским пирогом в Париж, в гости к бабушке Терезе, живущей под Эфелевой башней.
Как и положено в сказке, всю дорогу ее пытается съесть Волк, попутно закусывающий всеми встречными сказочными персонажами, начиная со вставившего ему зубы Айболита - см. знаменитую арию "Айболит, в лесу свои законы, зубы мне нужны для обороны".
Арий в мультике действительно много - фактически это мюзикл, собранный из классических советских и зарубежных песен, к которым поэт Юрий Энтин сочинил новые слова.
Но вот сам фильм Гарри Бардина, несмотря на все свои достоинства, классикой не стал. Он был чересчур сиюминутен и завязан на реалии перестройки, поэтому сегодня интересен скорее не как художественное произведение, а как артефакт своего времени.
На мой личный взгляд, по-настоящему вневременной и культовый фильм про Красную Шапочку сделали не мультипликаторы, а режиссер игрового кино, причем в самое что ни на есть застойное время.
Но о киноверсиях Красной Шапочки - в следующей главе.
