Екатерина и Фёдор до Великой Отечественной войны жили на одной улице и учились в одном классе. Она была лучшей ученицей в школе и дочерью уважаемых в городе людей, а он первым хулиганом на улице и полусиротой, мечтающим стать лётчиком. Но законы любви никому не подвластны.
В выпускном классе учительница попросила Катю взять над Федей шефство для подтягивания его в учёбе по арифметике. Домашние занятия закончились первым в их жизни поцелуем, а потом начались тайные встречи, записки в карманах пальто о времени очередных свиданий.
Как-то мать Екатерины в её кармане нашла записку от Фёдора и показала мужу. Рассерженный отец махал ей перед носом дочери: - Федя парень неплохой, но тебе не ровня! Завтра же иду к директору, чтобы вас развели по разным классам.
В итоге, как бы родители не противились, любовь победила и молодые поженились. А в 1938 году сбылась мечта Фёдора - он закончил лётное училище.
***************** В первые дни июня 1941 года Екатерина с дочкой Таней приехали из лётного городка в родной Харьков на похороны отца. В дороге девочка простудилась и тяжело заболела, а вскоре началась война. Эвакуация с больным ребёнком стала невозможной.
Последнее письмо от Фёдора Екатерина получила в октябре. Писал, чтобы не волновались, жив-здоров, бомбит немецких асов, а её письма носит в грудном кармане лётного комбинезона.
У дочки Тани началось двустороннее воспаление лёгких. Чудом организм справился с кризисом, но пожилой врач, приятель покойного отца, опустив глаза, сказал, что нужно усиленное питание. Девочка была очень слаба. Нужны были витамины и животные жиры. Только где их взять, когда в доме осталось несколько сухарей? Хорошо, мать и её подруга немного выручали.
Раздобыв деревянные сани, одна женщина впрягалась в оглобли, другая подталкивала повозку сзади. Таким образом, они бродили по сёлам и деревням – меняли одежду на рожь, пшеницу, жмых, кочерыжки кукурузы и капусты. Были рады всему. Полицаи часто забирали у измученных женщин вещи и продукты.
Екатерина в ожидании хоть какой-то еды с дочкой сидели в холодном доме у чуть топящейся печи и тревогой ждали кормилиц. Печь подтапливали кочерыжками и дровами от разобранного сарайчика.
Тут небо заполнил мощный гул самолётов – это с бомбёжки возвращалась группа наших истребителей и бомбардировщиков. Загавкали зенитки, завыли сирены. Вдруг в сторону домов на низкой высоте показался самолёт, аж задрожали стёкла домов. «Неужели нашего подбили? А может самолёт не наш и хочет скинуть бомбу?» - пронеслось в голове у Екатерины. Женщина пригнулась в ожидании взрыва, но краснозвёздный самолёт резко набрал высоту и скрылся за облаками.
Послышался стук о забор, как будто что-то упало. Катя обернулась и замерла в удивлении: на земле у ограды со стороны пустыря валялся холщовый мешок, перевязанный бечёвкой крест накрест.
Неужели с самолёта? Екатерина как можно тише перетащила находку через забор в свой двор. Запахло бензином и сеном. Вдруг в соседнем доме скрипнули ставни, и под чьими-то сапогами заскрипел снег. Скорее всего, фельджандарм Вольтер от Глашки-крашенки ушёл.
Дома Катя разрезала бечёвку и вытряхнула на пол содержимое мешка. В ворохе сена показался большой пакет, обёрнутый в газету «Красная звезда». В нём лежали две буханки мягкого хлеба, небольшой мешочек с мукой, кусок сала, завёрнутый в обрывок лётной карты. Банка тушёнки, спички, соль, кусок хозяйственного мыла, пачка советских денег, перевязанная красными нитками. Вот тебе – манна небесная!
Рядом с продуктами лежала записка: «Здравствуйте, любимые мои – Катенька, Танюшка и дорогая Галина Петровна! Если вы читаете эту записку – то я самый счастливый человек на земле! Не проходило и часа, чтобы я не думал о вас. Как хочется всех обнять и никогда не выпускать из своих рук.
Сегодня 16 февраля 1943 года. Если комэск одобрит, через день ожидайте новую посылку. Сослуживцы скинулись кто, чем может. Катя, развесь завтра на заборе мою любимую «арифметику», чтобы я знал, что вы живы. Груз постараюсь сбросить во двор. Скоро Харьков будет освобождён. Крепко обнимаю и целую всех. Ваш Фёдор».
- Жив! Федя жив! – радостно воскликнула Катя.
«Замечательно, что наша «арифметика» уцелела!» – ликовала Екатерина. Так, по-домашнему, Федя называл жёлтое в крупную чёрную клетку платье жены. Мама несколько раз порывалась его обменять, но Катя не позволила - его подарил ей Федя.
***************** Вдруг дверь резко распахнулась от страшного удара и в комнату ворвались фашисты с автоматами и заломили женщинам руки. Рядом угрожающе скалилась овчарка.
Молодой офицер в кожаном пальто схватил Екатерину за косу и что-то закричал по-немецки в лицо, брызжа слюной.
Немолодой переводчик в чёрной форме полицая перевёл: - Слушая, дрянь, меня! Сейчас поедешь в городскую полицию, и советую сразу открыть нам имена подпольщиков и предателей. Герр офицер говорит, что за сотрудничество тебя расстреляют без пыток.
Катю втолкнули в крытый автомобиль.
На Сумской улице в здании гестапо следователь вежливо указал присесть на привинченный к полу стул и долго не начинал беседу. Он скрупулёзно рассматривал в лупу каждую денежную купюру Фёдора из посылки. Гестаповец молча закурил, стряхивая пепел в пустую банку из-под тушёнки. Он брезгливо перебирал пальцами разложенные на газете сало, мыло и хлеб.
Следователь поднялся из-за стола, медленно подошёл к Кате и резко пнул её сапогом в живот. От дикой боли она согнулась, резко заныло под ложечкой. Гестаповец замахал перед лицом Фединой запиской: - Что значит «арифметика»? Говори! Пароли, явки, адреса! Говори шифры и график сброса посылок. Где рация, взрывчатка, оружие? Кто главный в вашей организации? Даю два часа на обдумывание.
В сыром подвале огромный небритый детина в клетчатом фартуке и с косыми глазами усадил связанную Екатерину на табурет. С потолка напарник палача опустил на блоке ржавый железный крюк. Детина вдавил его остриё глубоко под левую лопатку узницы, а помощник поднял верёвкой дёргающуюся Катю под потолок...
Вечером начальнику гестапо следователь докладывал о результатах допроса: - Арестованная отношения к подполью не имеет. Она жена лётчика Красной Армии. Её муж сбросил посылку с деньгами и продуктами в их двор, чтобы семья не голодала. «Арифметика» - это семейное название голубого платья в белую клетку. Необходимо в их дворе устроить засаду из двух зенитных пулемётов и снайпера.
Вскоре Екатерина вновь была усажена на стул в кабинете следователя, который подписывал бланк пропуска. - Сейчас доктор обработает твою рану, и скоро ты будешь дома. Продукты я тебе верну, а деньги и записка останутся у нас. Я нарушаю инструкцию по личному усмотрению: моя сестра тоже замужем за лётчиком люфтваффе. Тоже, как и ты, ждёт от Ганса писем и очень боится получить известие от его гибели. Твой Фёдор хороший муж и отец, но ты завтра утром развесишь голубое платье на заборе. Работа есть работа!
******************** Утром следующего дня фельджандарм Вольтер стряхнул снег с развешенного на заборе голубого платья в белую клетку, потом вальяжно вошёл в тёмную кухню. На чердаке разместился снайпер с неподвижным гипсовым лицом. Он согревал кисть правой руки в меховой тёплой рукавице. В маскировочных халатах у натопленной печи рядом с Вольтером и радистом переносной радиостанции грелись по очереди два зенитных расчёта.
- Ахтунг! – воскликнул радист.
Солдаты ринулись во двор к пулемёту. Снайпер приложил тёплый палец к пусковому крючку своей винтовки.
Со стороны пустыря послышался быстро нарастающий гул авиационного мотора. Федя один летел на бреющем самолёте. Он увидел родной пустырь, дорогой дом и... на заборе маячило голубое пятно платья. Почему голубое? Что-то здесь не так! Когда в юности свидания были невозможны, Катя приставляла к окну голубую тетрадь. Пилот резко вывернул штурвал самолёта. Лишь по килю прошла пулемётная дробь.
****************** Фёдор погибнет в феврале 1944, ровно через год после этих событий в пылающем небе Польши. Ему так и не придётся узнать, что на допросе любимая жена вспомнила о голубом в белую клетку платье маминой подруги, которое осталось не обменянным в последнюю ходку.
После войны к Екатерине в гости приезжал командир эскадрилье, где воевал Федя. Они были хорошими товарищами. Комэск закрывал глаза на опасные рейды друга, чем очень рисковал. Но его семью немцы расстреляли в оккупированном Смоленске за связь с партизанами, поэтому он тоже хотел помочь.
Командир эскадрильи вернул Кате личные вещи Фёдора: перочинный нож, пилотку и письмо Екатерины, где Федя трофейным карандашом нарисовал миниатюрную женщину в жёлтом клетчатом платье. Письмо нашли в нагрудном кармане погибшего лётчика.
А Екатерине на всю жизнь осталась память об её аресте, и в целом о войне с фашистами, в виде круглого шрама под левой лопаткой.
